ВОЛЬТЕР ФРАНСУА МАРИ АРУЭ (16941778)

французский философ, писатель, историк, представитель французского Просвещения. Историограф Людовика XV во второй половине 1740-х. Избран в Академию наук Франции (1746). Произведения В. в полном издании Моланда (1878-1885) составляют 52 тома. Основные философские сочинения: *Философские письма* (1727-1733), *Метафизический трактат* (1734, издан посмертно), *Основания философии Ньютона* (1736-1738), *Век Людовика XIV* (1751), *Микромегас* (1752), *Опыт о нравах и духе народов и об основных фактах истории от Карла Великого до Людовика XIII* (1756), *Сократ* (1759), *История Российской империи в царствование Петра Великого* (1759-1763), *Карманный философский словарь* (1764), *Несведущий философ* (1766) и др. В. предложил новое доказательство бытия Бога, которое утверждалось им аксиоматически, исходя из одной возможности логического обобщения понятия человеческой сущности: *Я существую, а следовательно нечто существует вечно*. По мнению В., эта истина сходна с первыми положениями арифметики и геометрии, являясь очевидной, она не может оказаться заключением какой-либо цепочки логических выводов. Мыслителей, отрицающих существование Бога, В. обвинял в механицизме. Так, опровержение бытия Бога сводилось ими к тому, что все в природе происходит исключительно в соответствии с законами математики. Современная эпистемология такую позицию называет установкой на аддитивность. В результате применения подобной установки сама собой отпадает необходимость обращения к супераддитивным причинам, которые не могут быть описаны математическими законами. К таким причинам принадлежат *Бог* и *конечная причина* . Механицисты отбрасывают возможность супераддитивного обобщения человеческой сущности, подчеркивая непротиворечивость проведения принципиального отказа от идей типа *конечных причин*. Однако, по возражению В., это опровержение относится только к полаганию возможности несуществования Бога и никак не касается доказательства невозможности существования Бога. Бытие Бога все же мыслимо, а значит возможно. Отсюда, Бог скорее существует, чем не существует. Противоположность двух установок (на аддитивность и супераддитивность) вынуждает признать лишь немыслимость ясным образом суммы божественных качеств. Установить и обсудить атрибуты Бога человек не в состоянии. Будучи бытием конечным, он не в силах постичь природу божественного бытия. Отталкиваясь от этого тезиса, В. развернул философскую критику теологии: *Мне свойственно всего лишь человеческое мышление, теологи принимают божественные решения*. Разделяя позиции сенсуализма Локка и натурфилософии Ньютона, В. называл теологией всякую внеопытную метафизику. На этом основании В. отвергал учение Декарта о вечной душе и врожденных идеях как своеобразную теологию. Таким образом В. упрекал как механицистов, так и теологов. Первых за односторонний редукционизм всех природных явлений к математическим законам. Вторых за некритическое учение (наподобие теории о божественных атрибутах). Подлинная философия, по В., должна быть автономна от механицизма и от теологии. По утверждению В., метафизические рассуждения заключают в себе некоторую долю вероятности. Философия строит лишь правдоподобные гипотезы, выполняя эвристическую функцию, и не должна претендовать на точное знание. В. однозначно коррелирует теологию и политическую борьбу. Теологи *питают честолюбивые чаяния главарей сект, но кончается это обычно тем, что они стремятся стать во главе партий*. Эффективность отношений господства предполагает *фанатизм народа*, поэтому каждая *партия* имеет определенную религию. Теология преследует частные корпоративные интересы и не выходит на уровень интересов общества в целом. Подлинная же мера добра и зла благо общества, следовательно мораль не может быть связана с *теологическим мнением*. Общество в целом нуждается не во многих теологических религиях враждующих *партий*, а, скорее, в одной естественной (государственной) религии, которая представляет собой философскую веру в Бога (деизм). Если теологическая религия *мать фанатизма, гражданских раздоров, враг рода человеческого*, то религия государственная основа порядка и законодатель общественной морали. Мировая история видится В. высшим судом человеческих мнений. Поскольку все действия людей основываются на каких-то убеждениях, борьба мнений выступает в форме движущего фактора исторического процесса. Именно поэтому история народа оказывается неотделимой от его культуры, нравов и обычаев. В. категорически отвергает идеи провиденциализма. По его мнению: а) далеко не все в истории может складываться к лучшему; б) исторический процесс являет собой не более, чем хаос единичных событий, где каждое событие вызвано определенными причинами но во взаимодействии этих причин невозможно уловить какую-либо закономерность. Вместо теологического способа рассмотрения истории В. предлагает иной философский. В связи с этим он ввел в научный оборот термин *философия истории* . Просветительская деятельность В. затронула все основные культурные феномены своего времени, включая религию, государство и историю.