писатель и деятель по сельскому хозяйству, скончался на 86 году своей жизни, в 1879 г., в Москве, где и провел всю свою жизнь. Получив степень доктора в Московском университете, он отказался как от кафедры политической экономии, так и от высокого административного поста, предложенного ему министром госуд. имущ. графом Киселевым (1839), и предпочел остаться непременным секретарем Имп. моск. общества сельского хозяйства, которому посвятил целое полустолетие. Самое возникновение этого старейшего в России общества и его первоначальное устройство, а затем и дальнейшие успехи неразрывно связаны с именем М. Москва в то время была центром, куда стекались помещики со всех концов России, и всех их объединяло Московское общ. сельск. хоз. Там были оживленные собрания, беседы, совещания, и душой деятельности, вместе с председателем общества, князем Д.В. Голициным, был, несомненно, М. Он основал периодический "Земледельческий Журнал" и вел его до 60-х гг., совмещая в своем лице, безвозмездно, и редактора, и сотрудников. Не будучи специалистом по сельск. хозяйству, можно сказать — даже вовсе не зная его техники, он умел мастерски пользоваться как сообщениями русских хозяев, так и чужеземными сельскохозяйственными данными. Многие из переводных его статей, помещенных в его "Землед. Журнале", в свое время имели важное значение для русского хозяйства; таковы, напр., Фишера — "О плодопеременном хозяйстве", Жатома и Перольша — "О шерсти и овцах", Коппе — "О разведении и содержании мериносов", Векерлина — "Об английском хозяйстве" и многие другие. Чтобы дать систематическое руководство русским хозяевам, М. перевел "Основания рационального сельского хозяйства", Теэра, за что был удостоен от Вольного экономич. общ. большой золотой медали. Но во что он, так сказать, вложил всю свою душу — это в свеклосахарное производство. Здесь ему приходилось больше всего бороться с кознями и наветами гамбургских и голландских рафинеров, которые долго держали в руках все сахарное дело России и употребляли всевозможные меры, чтобы остановить развитие этой молодой промышленности в России, добиваясь, чтобы на русский сахар был наложен возможно больший акциз и, наоборот, сахар колониальный ввозился беспошлинно. Таким тайным проискам М. умел давать сильный отпор. Благодаря его инициативе при обществе был открыт комитет сахароваров, которого он был и председатель, и секретарь, и редактор издававшихся комитетом записок. Заботился М. не только о помещиках, но и о народе. Так, теперешний зимний костюм русского крестьянина — так назыв. дубленка — сделался достоянием русского народа благодаря М. Еще рельефнее выразилась забота его о русском селянине в учреждении при Моск. общ. сел.-хоз. комитета "распространения всенародной грамотности на религиозно-нравственных началах" (см. Комитеты грамотности). О деятельности М., как директора Моск. комитета шелководства, см. ст. Богданова в "Трудах комитета шелководства" 1886 г. Много сделано М. такого добра, о котором нет никаких следов ни в литературе, ни в официальных источниках. Так, напр., на скопленные гроши М. приобрел себе небольшую деревню; помириться с крепостным правом такой человек не мог, и потому деревня скоро была им продана, а вырученная за нее сумма положена в банк и распределена между тремя заведениями — Московским унив., Земледельческой школой и Московской духовной семинарией, в которой М. получил первоначальное образование; на проценты с имеющей образоваться через сто лет суммы должны будут в названных заведениях воспитываться стипендиаты имени М. Затем, сколько через руки М. прошло молодых людей, которым он помогал добрым словом и делом. У него на квартире зарождались целые ученые общества, как, напр., Общество акклиматизации и Общество любителей естествознания. Вольное экономическое общество поставило в одной из зал своего помещения портрет М.
См. статью А. В. Советова: "Памяти С. А. М.", помещенную в "Трудах Вол. Экон. Общ." (т. III, вып. IV, 1879).
А. Советов.