И дым отечества сладок.
Непосредственным источником послужили стихи из "Писем с Понта" Овидия, I, 3, 33:
Nón dubiá (e)st Ithací prudéntia, séd tamen óptat
Fúmum dé patriís pósse vidére focís.
"Не подлежит сомнению мудрость итакийца [ итакиец - Улисс (Одиссей), царь острова Итаки. - авт. ], а ведь и Он желает увидеть дым отечественных очагов".
- Овидий здесь имеет в виду стихи Гомера ("Одиссея", I, 56-58):
Но напрасно желая
Видеть хоть дым, от родных берегов вдалеке восходящий,
Смерти единой он молит.
(Перевод В. Жуковского)
ср. Державин, "Арфа":
Мила нам добра весть о нашей стороне:
Отечества и дым нам сладок и приятен.
ср. Грибоедов, "Горе от ума", 1,7:
Опять увидеть их мне суждено судьбой!
Жить с ними надоест, и в ком не сыщешь пятен?
Когда ж постранствуешь, воротишься домой,
И дым Отечества нам сладок и приятен. [Чацкий цитирует стих Державина в его первоначальной редакции (альманах "Аониды"). - авт. ]
Увидел жестяную голову древней нашей церкви, и сердце мое затрепетало. Проходя через кладбище, не мог я не посетить гробов родительских... Никогда я живее не чувствовал Горациева стиха [ - авт. ] et fumus patriae dulcis. Выражение сие в тогдашнее время пришло мне на мысль кстати; ибо, подходя к своей хижине, увидел, что она полуразвалилась. Крапива и репейник господствовали в огороде.