Ч. язык, на котором говорят славяне Ч. королевства, Моравии, части Силезии, нижней Австрии, чехи-эмигранты в Вене, в Волынской губернии, Германии и Америке, составляет разновидность западной ветви славянских языков и ближе всего сходен с языками серболужичан и словаков. Самая характерная особенность Ч. вокализма, отличающая его от остальных славянских наречий и сближающая с аналогичным явлением немецкого языка, — процесс перегласовки (Umlaut), т. е. превращение широких гласных
a и
u в узкие, с сохранением первоначальной долготы или краткости: 1)
a превращается в
e, когда ему предшествует мягкий согласный и в то же время не сопровождается последующим твердым (св
тити — světiti; боур
— bouře, но
зыкъ — jazyk, сът
тъ — st'at); дальнейший процесс перегласовки
ā дает последовательно
ē и
ī, т. е. подобен судьбе
ě (пр
жда — préze — prize); 2)
u превращается в
i (пи
— piji, людъ — lid, земл
— zemi и т. д.). Из них первое существовало еще в более древнее время (до XIV в.), когда в Ч. языке различались твердые согласные; превращение же
u в
i, при посредстве
ü, как и в немецком, произошло в первой половине XIV в. и особенно заметно с XV в. Этой перегласовки совсем не знают словаки, а моравские и другие областные говоры — лишь в очень слабой степени (J. Gebauer, "Historickà mluvnice jazyka českého", т. I, 1894, стр. 116 passim). Вторая крупная особенность Ч. языка — сохранение долгих гласных, обозначаемых в письме или ударениями (
á,
é,
í,
ó), или особым знаком (
ů). Главные из мелких отличий: гласные неполного образования (глухие звуки) старославянского языка не сохранились, причем
ъ и
ь, прояснившись, совпали в одном
e (сънъ — sen, дьнь — den); если же эти глухие были минимальны и предшествовали звукам
r и
l, обозначая их слоговость (
ŗ и
ļ), то в Ч.языке глухие исчезали, а слоговые согласные сохранялись (сьрдьце — srdce, мьртвъ — mrtvý). Исключения представляют те случаи, когда
лъ и ль дают то
l, то
lu, в зависимости от качества доисторического ударения: первое являлось при нисходящем (глътати — hltati), второе при восходящем (плъкъ — pluk). Кроме того, после шипящих вместо
r иногда получается
er (чрьнъ — černý). Не сохранились в Ч. языке носовые звуки:
дает чистое
и, подобно сербскому и русскому языкам (р
ка — ruka, д
бъ — dub), причем долгота оставила свой след на дифтонге
ou (c
дъ — soud);
дал чистое
a умягчительное, подобно русскому языку, но в современном Ч. языке это
a в большинстве случаев подверглось перегласовке, о которой сказано выше. На судьбу
влияло качество ударения: краткость его обусловливает
e с предшествующей мягкостью (млеко — mléko) или твердостью (пена — pjena); долгота
— i при посредстве
ēi (снег — snih), так как в старых текстах на месте нынешнего
i было переходное
ie (snieh). Подобно польскому (miara — mierny) и сербскому (биjели — бjêљи), новообразования Ч. языка,
ě и
í, чередуются между собой в зависимости от изменения положения их в слове (sníh — sněžný). ×то касается до других общеславянских гласных, то Ч. языку свойственны: превращение долгого
ū в дифтонгическое
ou, утрата
y и полное слияние его с
i (приблизительно после XIV в., хотя некоторые следы древней двойственности сохранились и в настоящее время), исчезновение
i или переход его в неслоговое
j в начале слов, и переход
ō, при. посредстве дифтонга
uo, в
ū (
ů) в слогах закрытых, главным образом перед звонкими согласными. Наконец, Ч. язык сохранил староцерковные формы плавно чистых сочетаний, давших в русском языке полногласие (градъ — hrad, млеко — mléko), и не удержал сочетаний двух гласных, разделенных
j, т. е. представляет обычное стяжение
ши — děláš, драга
— drahá, злоу
моу — zlému). Переходя к обзору согласных звуков Ч. языка сравнительно со старославянскими, следует отметить характерное уже для древних текстов так называемой паннонской редакции смягчение мгновенных зубных
tj и
dj не в
шт и
жд, а в
ц и з (*pitja — пишта — pice, *nodja — н
жда — nouze); кроме того, Ч. язык почти не знает мягких согласных (за исключением
t',
d' и
ň) и смягчает губные без посредства эпентетического
l (zemja — земл
— země). Некоторое сходство с польским языком представляет шепелявое
r (
ř), получившееся из первоначального
r в положении перед узкими гласными путем выделения из мягкости
j и перехода его в передненебное же
ž:
ř-rj-rž: брегъ — břeh (J. Gebauer, "О staročeskem dvojim ř, jasném a temném" â "Listy Filol", т. V). Странное на первый взгляд отсутствие в Ч. языке взрывного или протяжного
g и последовательное превращение его в
h не может объясняться отсутствием его и в общей северо-западной группе славянских языков, так как поляки и нижние лужичане знают
g; оно существовало и в старом Ч. языке и утратилось только в конце XII в. (J. Jireček, "Alter der czechischen
h für g" в "Archiv für slav. Philologie", т. II). Важнейшие из крупных морфологических особенностей живого Ч. языка — утрата форм двойственного числа, совпадение форм винительного и родительного падежей одушевленных имен мужского рода, сохранение старого окончания для творительного множеств. числа
-
y и редкого окончания специально местного падежа (в грамотах —
ás) (J. Jireček, "Reste der Local-suffixes -
as und
-ach in deutschen Umbildungen slavischer Ortsnamen" в "Archiv für slav. Phil.", т. II) и т. д. Чешское спряжение сохранилось гораздо лучше; современный язык знает все формы церковно-славянского спряжения, со всеми простыми и сложными прошедшими; утрачено только причастие страдательное настоящего времени. Чешское ударение, экспираторное по качеству, приходится всегда на начальный слог слова, без всякого отношения к величине слова; при этом все отрицания, односложные предлоги и приставки составляют в сознании акцентирующего нечто неразрывное с самым словом. Этой чертой Ч. язык сближается с языками словацким, серболужицким и южно-кашубским. Благодаря "одноместности" чешской акцентовки, в чешском стихосложении, наряду с тоническими размерами, до сих пор удерживается и метрическая система (J. Kral, "О prosodii české" в "Listy filologické", 93-98). Исследования славистов по древнейшей истории Ч. языка привели к выводу о существовании главнейших индивидуальных особенностей чешского вокализма уже во время эмиграции предков нынешних чехов из общеславянской родины, причем в IX-X вв. общая физиономия Ч. языка, в сущности, немногим отличалась от современных говоров. О состоянии Ч. языка с древнейшей поры и до начала XIII в. известно очень немногое; но факт существования самостоятельной церкви в пределах Моравии, следы переводческой деятельности Кирилла, Мефодия и их учеников в тех же землях, рукописи с чертами Ч. языка (часть Синайского Требника, Киевские глаголические и фрейзингейнские отрывки и др.), церковно-славянские тексты несомненно моравского происхождения (академик А. И. Соболевский в "Русском Филологическом Вестнике", Варшава, 1900), "Паннонская" редакция житий братьев-первоучителей, Реймское евангелие, Пассионалы Вячеслава и Людмилы, какие то неясные традиции, жившие еще в начале XV в., о богослужении у предков на родном языке — все эти факты говорят о существовании славянской письменности и литературы в пределах Великоморавского княжества в древнейшем периоде жизни народной славянской церкви у чехов (V. Jagič, "Zur Entstehungsgeschichte der Kirchenslav. Sprache", Вена, 1901). Но одновременно почти с этим начинается латинское влияние, с западным обрядом и романо-германской культурой. Латинский язык делается языком церкви, государства, администрации, образованности, школы, письменности и т. д. Поэтому отрывочные памятники народном языке появляются только в XIII в., а раньше имеются только отдельные чешские личные и географические имена в латинских грамотах, изредка глоссы и немногие термины в актах и надписях. На основании этого материала можно сделать заключение о следующихособенностях Ч. языка до XIII в.: 1) о сохранении носовых (Zuentopulcus — Св
топлъкъ, 879 г., Wenceslaus — В
чеславъ, X-XII в.); 2) спорадическом появлении перегласовки (Konopnice stara — Конопница, 1143); 3) существовании слоговых
l и
r, обуславливавших неустойчивую графику старославянских
ръ, лъ, рь, ль посредством
er, re, ir, ur, el, le, il, ul, ol и т. д.; 4) о сохранении
y, которое не смешивалось с
i и передавалось через
ui (Buistrice — Быстрица, 1226 г.), а также 5)
g, которое не заменялось еще придыхательным
h; 6) об отсутствии шепелявости при мягком
r (Kuchar, 1131 г.) и 7) о сохранении оригинального местного падежа множественного числа при названиях народностей, на
as (Lusas, 1152 г.). В течение следующих двух веков, XIII-XIV, Ч. язык формируется, приобретает диалектические разновидности, проникает в письменность и создает целый ряд памятников образцового книжного языка, положенного в основу современного литературного языка. Наряду с родным языком, в умственной жизни чехов все еще важную роль играет латинский, а со времени Карла IV и утверждения Люксембургской династии постепенно проникает и немецкий. Протестом против ненародных элементов в языке являются произведения Фомы Штитного, защищавшего права чехов народной язык в книге и живом слове. От этого времени сохранилось несколько десятков памятников на чешском языке, глоссы и приписки к латинским текстам, духовные песни и легенды, мистерии, книги Св. Писания, богословские трактаты, беллетристические произведения и др. К этому же периоду относится появление перегласовки, смешение
y с
i, переход
ō в
uo (
ů) и т. д. Гуситское движение, религиозные войны, братские общины, перевод и издание полной чешской Библии (1487), проникновение народного языка в суды, администрацию и даже дипломатические акты, влияние Ч. культуры на польскую и отчасти на западнорусскую — все это явилось результатом сознательной борьбы Ч. общества против всего чужеземного. Иоанн Гус († в 1415 г.), реформатор литературного Ч. языка, теоретик и создатель диакритической системы в прежней латинице (
ń, l', t', č, ž, š, ř), установил единство книжного языка, свободного от провинциализмов, отдав предпочтение пражскому говору. Петр Хельчицкий, основатель общины чешских братьев, продолжал дело Гуса по части развития языка, но вскоре затем гуманистическое движение, с возрождением авторитетной латыни, и гуситские войны несколько задержали дальнейшее движение Ч. самосознания в прежнем направлении, и только "золотой век" в литературе чехов (конец XVI в. и начало XVII в.) установил классический, вполне обработанный, чистый и стильный Ч. язык, который может служить образцом и в настоящее время (труды Карла из Жеротина, Амоса Коменского и др.). В XVII-XVIII вв. замечается падение родного языка у чехов, вызванное католической реакцией, с обычными гонениями иезуитов на все славянское и уничтожением книг, и сопровождавшееся господством немецкого языка (с утверждением Габсбургской династии), который явился отчасти необходимым при связях чешских братьев с лютеранами. После 30-летней войны Ч. речь держится только в селах; знать и духовенство онемечены; чешские книги становятся редкими. Возрождение языка начинается в конце XVIII в. Новейшие филологи продолжают разрабатывать народные начала в живом Ч. языке, одном из самыхбогатых и гибких среди славянских языков. Характерно, между прочим, что только в Ч. и сербском языках продолжается искусственная славянизация даже таких распространенных общеевропейских терминов, как "парламент", "президент", "газета", "журнал", "театр", "экзамен" и т. п.