проект создания прочного барьера против гитлеровской агрессии в Восточной Европе в виде пакта взаимопомощи, который должен был охватите СССР, Чехословакию, Польшу, Латвию, Эстонию, Литву и Финляндию. Инициатива министра иностранных дел Франции Барту (см.), предложившего заключить В. п., была поддержана советской дипломатией. В результате имевших место в мае 1934 франко-советских переговоров было условлено, что Франция присоединится к В. п. в качестве его гаранта, а СССР в таком же качестве присоединится к Локарнскому пакту. Было решено также привлечь Германию к участию в В. п. на равных правах с другими его участниками, чтобы лишить последнюю всякого повода к заявлению, будто В. п. преследует цель "окружения" Германии. 14. VI 1934 Советский Союз направил формальное приглашение Германии и другим заинтересованным государствам стать участниками В. п. С целью заручиться английской поддержкой проекта В. п. Барту 8. VII 1934 совершил поездку в Лондон. В результате переговоров английское правительство заявило о своем благожелательном отношении к проекту В. п. при условии, если Германии будет предоставлено полное равноправие в системе Восточного и Локарнского пактов. Поскольку СССР и Франция не возражали против этого, английское правительство 12. VII 1934 довело до сведения министров иностранных дел Италии, Германии и Польши о том, что оно поддерживает проект В. п. В тот же день о поддержке проекта заявило в Берлине, Варшаве и Риме и французское правительство. 13. VII итальянское правительство также заявило, что оно разделяет позицию Великобритании в вопросе о В. п.
Гитлеровское правительство долго медлило с ответом. Наконец, И. IX 1934 оно заявило, что участие Германии в В. п. невозможно, пока не будет признано полное равноправие Германии в вооружениях. К этому оно прибавило, что Германия не заинтересована в советской и французской гарантиях и предпочитает двусторонние пакты ненападения или в крайнем случае многосторонние пакты ненападения и консультации, но не взаимопомощи. Таким образом, германское правительство отказалось принять участие в В. п., соглашаясь лишь на такие пакты, которые не препятствовали бы или даже содействовали бы германской агрессии. Что касается других приглашенных сторон, то Чехословакия еще, 2. VII 1934 заявила о своей поддержке проекта В. п. и о готовности присоединиться к нему. Положительный ответ на советское приглашение был дан Латвией и Эстонией (29. VII 1934), а также Литвой (2. VIII 1934). В сложившейся обстановке большое значение имела позиция Польши. После подписания польско-германского соглашения 1934 польское правительство заняло отрицательную позицию по отношению к проекту В. п. В конце июля 1934 польский министр иностранных дел Бек (см.) совершил поездку в Эстонию и Латвию, настойчиво пытаясь предотвратить присоединение этих стран к В. п. Польская правительственная печать заявляла, что Польша, заключившая пакт о ненападении с Германией, не нуждается в дополнительных гарантиях безопасности. Однако с формальным ответом польское правительство выжидало до опубликования германского ответа. Лишь 27. IX Бек отправил Барту меморандум, в котором заявил, что Польша может присоединиться к В. п. при условии, если к нему присоединится и Германия, что Польша отказывается принять на себя какие-либо обязательства в отношении Литвы и Чехословакии, что она предпочитает двусторонние договоры и т. д. Таким образом, Польша, подобно Германии, отказалась участвовать в В. п.
Вскоре изменилось и отношение французского и английского правительств к проекту В. п. Л аваль (см.), ставший после убийства Барту французским министром иностранных дел, на словах заявлял, что он и впредь намерен добиваться заключения В. п., и даже согласился подписать 5. XII 1934 советско-французское соглашение (см.) по вопросу о В. п. Однако фактически Лаваль саботировал дело франко-советского сближения и укрепления коллективной безопасности. Английское правительство, которое раньше, под давлением Барту, согласилось поддержать проект В. п., теперь совершенно потеряло интерес к нему.
Таким образом, проект В. п. оказался неосуществленным. Однако он остался свидетельством усилий советской дипломатии, стремившейся создать в Европе гарантии безопасности против гитлеровской агрессии.