— раздел языкознания, изучающий фонологич. структуру морфем разного типа и использование фонологич. различий в морфологич. целях. Согласно более узкому пониманию, М. имеет объектом варьирование фонем в составе морфов одной морфемы, т. е. их альтернации (чередования), называемые алломорфированием, ср. рус. «друг — друзья — дружить», «рука—ручка». Согласно более широкой и распространенной точке зрения, объектом М. считается исследование: 1) звукового (фонологич.) состава морфем разных типов и способов их противопоставления и различия (так, во мн. языках мира корневые морфемы строятся отлично от аффиксальных, а глагольные корни — от именных или местоименных); 2) преобразований морфем при их объединении в морфемные последовательности в процессах формо- и словообразования; 3) пограничных сигналов и разных явлений на стыке морфем. Соответственно широкому пониманию, в качестве морфонологич. характеристики слова рассматриваются такие формальные особенности его структуры, к-рые являются следствием объединения морфем в слово и проявляются в виде чередования фоием, составляющих морфему. Чередующиеся фонемы в составе таких чередований или в составе морфов одной морфемы называются морфонемами. Назначение морфонологич. явлений в том, чтобы осуществлять, поддерживать или усиливать дифференциацию форм на морфологич. уровне; так, наличие чередований типа «глухой — глуше», «крепкий — крепче» при существовании форм типа «в ухе», «о кепке» свидетельствует о том, что появление этих чередований не обусловлено фонологич. окружением и связано с функциональным различием -et и -еа (одно служит для образования сравнит, степени наречия, другое — предложного падежа). Наличие морфонологич. характеристик выявляется исключительно при сопоставлении форм одного парадигматич. илн словообразоват. ряда и выступает как маркирующее соответствующую грамма-тич. или словообразоват. оппозицию (ср. «я хочу — мы хотим», «луг — лужок», «крепкий — крепче» и т. п.). М. рассматривается либо как связующее звено между фонологией и морфологией и как самостоятельный, но не базисный уровень системы языка, либо как часть грамматики —«предморфология», либо как область морфологии. Отграничение М. от фонологии определяется тем, что хотя морфонологич. явления имеют фонологич. природу как в генетич. смысле, так и с синхронной т. зр. , они не могут быть объяснены или предсказаны на основе чисто фонологич. данных. Автоматич. чередования (обусловленные фонологич. окружением морфемы) исключаются из сферы М., морфонологич. характеристики существуют как морфологически обусловленные и диктуемые правилами грамматики, а ие фонологии. Сложнее отграничить М. от морфологии. Согласно одной точке зрения, в М. изучаются все типы чередований, наделенные морфологич. функцией, включая и те, к-рые подпадают под понятие внутренней флексии (ср. рус. «собирал — собрал», англ. foot 'нога'— мн. ч. feet). В качестве морфонологич. чередований рассматриваются и те, к-рые служат единств, и самостоят, средством грамматич. дифференциации форм, и те, к-рые появляются совместное другими флексиями и оказываются средством дополнит, и вспомогат. разграничения форм (ср. рус. «носил — нашивал», нем. Band 'том' — мн. ч. Bande). Согласно др. точке зрения, явления виутр. флексии исключаются из объекта М. В объект исследования М. включаются только вспомогат. чередования (нередко неправильно трактуемые на этом основании как избыточные). В совр. исследованиях по М. осн. внимание уделяется определению функциональной значимости морфонологич. явлений, направлению чередований, изучению выполняемых ими морфологич. функций, анализу специализации функций разных рядов чередований в разных сферах грамматики (в парадигматике имени нли глагола, словообразовании и т. п.). Анкета морфонологич. описания включает и вопросы о том, одинаковы ли классы фонем, участвующих в строении морфем разных типов, какие именно классы фонем оказываются вовлеченными в систему чередований, одинакова ли позиция наблюдаемых чередований относительно структуры морфемы и слова и какие именно позиции (начальные, срединные илн конечные) затронуты чередованиями, одинаково ли положение самих наблюдаемых чередований в синхронии и принадлежат ли они к числу исторических или к числу жнвых и продуктивных и т. д. Морфонологич. правила существуют лишь в тех языках, где морфемы могут быть представлены варьирующимися алломорфами и где это варьирование не связано с чисто фонологич. причинами. Морфонологич. явления описывались еще др.-инд. грамматистами, были предметом исследования индоевропеистов, занимавшихся системой аблаута, но как самостоят, область знания М. была выделена в 19 в. Одним из основоположников ее является И. А. Бодуэн де Куртенэ, выдвинувший идею о функциональном характере чередований в морфеме и их морфологич. обусловленности. Значит, вклад в становление М. внес Н. В. Крушев-ский. Наибольшие заслуги принадлежат Н. С. Трубецкому, к-рый очертил границы М. и к-рому принадлежит сам термин. Он представил также первое описание морфонологич. системы отдельного МОРФОНОЛОГИЯ 315 (рус.) языка. Большое значение для развития М. имеют работы А. А. Реформатского, из зарубежных ученых — Е. Ку-риловича, Э. Станкевича, В. Дреслера, представителей Пражского лпнгвистич. кружка. • Реформатский А. А., О соотношении фонетики и грамматики (морфологии), в кн.: Вопросы грамматич. строя, М., 1955; его же. Еще раз о статусе морфонологии, ее границах и задачах, в его кн.: Фонологич. этюд, М., 1975; Ахманова О. С, Фонология, морфонология, морфология, М., 1966; Трубецкой Н. С, Нек-рые соображения относительно морфонологии, в кн.; Пражский лингвистич. кружок, М., 1967; М а к а е в Э. А., Кубрякова Е. С, О статусе морфонологии и единицах ее описания, в кн.: Единицы разных уровней грамматич. строя языка и их взаимодействие, М., 1969; Б у л ы г и н а Т. В., Проблемы теория и практики морфонологнч. описания, Изв. АН СССР, сер. ЛиЯ 1975. т. 34, в. 4; Кубрякова Е. С, Панкрац Ю.. Морфонология в описании языков, М., 1983 (лит.); Слав, морфонология. Субстантивное словоизменение, М., 1987; Kilbury J.. The development of morphophonemic theory, Amst., 1976; Dressier W. U., Grundfra-gen der Morphonologie, W., 1977; его же, Morphonology. The dynamics of derivation, Ann Arbor, 1985. E. С. Кубрякова.