ADJŪRO TE PER EUM, QUI VENTŪRUS EST JUDICĀRE VIVOS ET MORTUOS
Заклинаю тебя тем, кто грядет судить живых и мертвых.
Посреди догматических и абстрактных дискуссий они [ монахи ] смолкли и остановились как вкопанные перед цветущею липой - на ней сидел соловей, который, ликуя и рыдая, разливался в нежнейших и сладчайших мелодиях. Душу ученых мужей объяло при этом небывалое блаженное томление, теплые звуки весны ворвались в их закостеневшие от схоластики сердца, их чувства пробудились от тяжкого зимнего сна, они глядели друг на друга в недоуменном восторге, - пока, наконец, один из них не прервал молчание проницательным замечанием, что тут что-то неладно, что этот соловей, возможно, дьявол... И он стал произносить заклинания, начав, вероятно, с обычной в те времена формулы "Adjuro te per eum, qui venturus est judicare vivos et mortuos".