МОНОЛОГ

речь наедине, произносимая действующим лицом в драме, а также рассказ или торжественное обращение к другим лицам. Вообще под М. подразумевается эпизодическое появление в драме отрывков эпического или лирического характера, побуждающих зрителя к некоторому размышлению, к остановке на данном моменте деиствия. М. не есть неизбежная часть драмы; развитие его представляется неравномерным, отчасти случайным. Древнеклассическая драма не способствовала развитию М. Аристотель в своей "Поэтике", говоря о главных элементах драмы, отводит М. последнее место. Он является у древних или в виде монодрамы (см.), или в виде лирических отступлений, вложенных в уста хора (пессимистические размышления о жизни в "Эдипе в Колоне" Софокла), или в виде рассказов так наз. вестников (как в "Антигоне" Софокла). Иногда, впрочем, М. в современном значении слова встречается и в античных драмах. Аристотель жалуется на то, что более ранние поэты зачастую влагали в уста своих лиц М. политического характера, а современные философу драматурги — М. риторические, адвокатского пошиба. Более правильное развитие М. мог получить лишь при смене античной "драмы положения" новейшей "драмой характеров" (см. Драма), когда главным содержанием драмы стало действие, происходящее в душе человека. Даже у Корнеля и Расина встречается лирический М., явно противоречащий основам ложноклассической трагедии. Вполне свободно и сознательно пользуется М. Шекспир; в особенности богат монологами "Гамлет". М. "Быть иль не быть" до того часто выделяли из трагедии, что, по замечанию Льюиса, даже актеры перестали обращать внимание на его значение в действии и читают его так, как будто это просто прекрасное рассуждение о жизни и смерти, излюбленное публикой. Верный взгляд на М. выказали в своих драмах Шекспир и Гёте, старавшиеся примирить "драму положения" с "драмой характеров"; М. в этих драмах, как и у Шекспира, никогда не выходит из границ характеристики действующего лица. Напр. лирический монолог Иоанны в "Орлеанской деве" Шиллера ("Молчит гроза военной непогоды") есть одно из самых драматических мест трагедии, так как на глазах зрителя из столкновения внутренних чувств долга и страсти возникает как бы ропот против небесных сил, постепенно растущий и достигающий все большего напряжения.При дальнейшем развитии лирического элемента в европейской драме М. получил еще более важное значение, особенно в драмах романтиков начала и первой половины XIX в. Так, байроновский "Манфред" состоит почти целиком из одних М.; в "Вильяме Ратклифе" Гейне, трагедиях Грильпарцера, драмах Виктора Гюго М. играет первенствующую роль. Из романтической трагедии М. перешел и в мелодраму. Русская драматургия XVIII и XIX в. отчасти отражала в себе направления европейской драмы, и сообразно этому менялись взгляды авторов на роль М. В общем русская драма не злоупотребляет М.: так, в "Борисе Годунове" Пушкина М. не выходит из пределов характеристики, а Островского (напр. в комедии "Не было ни гроша, да вдруг алтын" М. скупца в последнем акте) М. есть в то же время монодрама. В новейшей европейской драме, под влиянием натурализма уклоняющейся от психологии и незаметно возвращающейся к типу античной драмы (на этот раз роль "рока" играют бессознательные инстинкты, "природа"), М. перестает играть существенную роль и даже совершенно упраздняется у Ибсена, Гауптмана, Стриндберга; то же замечается и у нас ("Доктор Мошков" Боборыкина). Это явление знаменует лишь реакцию против злоупотреблений лирическим элементом драмы, а отнюдь не полное упразднение М., являющегося как с точки зрения сценического эффекта, так и с точки зрения поэтических требований одной из законных условностей драматического искусства. Монологам тенденциозного характера с намеками на современность особенно благоприятствует комедия. В греческой комедии (Аристофан) хор в известном месте обращался к зрителям с так наз. "парабасой", т. е. беседой, не имевшей прямого отношения к действию комедии: о текущих делах республики, об общественных нравах и т. п. Роль таких "парабас" в новой комедии играют М. личностей вроде мольеровского Альцеста, или грибоедовского Чацкого, или Гоголевского городничего в "Ревизоре" ("Чего смеетесь?... над собою смеетесь!"). В особенности процветает этого рода М. в новейшей парижской комедии на "злобы дня" Дюма-сына, Сарду и т. п. Они влагаются в уста так наз. "резонера" комедии, заменившего древний комический хор.

        монологическая речь (от Моно... и греч. lógos — слово, речь), вид речи, совсем или почти не связанной (в отличие от диалогической речи; см. Диалог) с речью собеседника ни в содержательном, ни в структурном отношении. Монологическая речь обладает гораздо большей степенью традиционности при выборе языковых, композиционных и других средств, имеет, как правило, более сложное синтаксическое построение по сравнению с репликами в диалоге. В бытовом общении монологическая речь встречается крайне редко, что дало основание Л. В. Щербе (См. Щерба) предположить её производность от диалогической (в историческом плане).Основные коммуникативные ситуации её употребления — сфера искусства, ораторского выступления, общения по телевидению и радио, ситуация обучения (речь учителя в классе и т. п.). По своей языковой и структурно-композиционной организации монологическая речь гораздо сложнее, чем др. виды речи; эти её особенности изучает т. н. лингвистика текста (проблема сложного синтаксического целого, абзаца и т. п.).

         М. в литературе и театре. Компонент художественного произведения или самостоятельный жанр, оформленные посредством монологической речи. В драме (спектакле, кинофильме) — высказывание персонажа, обращенное к самому себе или к окружающим, обособленное от реплик других персонажей; М. часто используется для выражения лирико-философского, интимного или публицистического излияния героя, его жизненного кредо (знаменитое «Быть или не быть...» шекспировского Гамлета или «Не образумлюсь, виноват...» грибоедовского Чацкого), а также для изложения событий, предшествующих сюжету пьесы или происходящих за сценой. Присущ трагедии античности, барокко, Возрождения, классицизма, драме романтизма (особенно), монодраме, современной нереалистической драме. Своеобразным М.-исповедью или М.-проповедью является Лирика, преимущественно т. н. субъективная лирика, непосредственно передающая переживания творца. Монологически оформляются часто повествовательные жанры, например рассказ от первого лица, в том числе Сказ (у Н. Лескова, М. Зощенко). Однако в повествовательном монологическом стиле нередко присутствует «чужое» слово (элементы пародии, полемики) и тогда повествовательный монолог сближается с диалогом. В реалистической прозе конца 19—20 вв. одним из важных средств психологической характеристики стал внутренний М., или «Поток сознания» (по зарубежной терминологии).

        

         Лит.: Волошинов В. Н. [при участии Бахтина М. М.], Марксизм и философия языка, 2 изд., Л., 1930; Волькенштейн В., Драматургия, М., 1969; Бахтин М. М., Слово у Достоевского, в его кн.: Проблемы поэтики Достоевского, 3 изд., М., 1972; Корман Б. О., Чужое сознание в лирике..., «Известия АН СССР. Отделение литературы и языка», т. 32, 1973, в. 3.