ЛИППС (LIPPS) ХАНС
(1889-1941) нем. философ. Занятиям Л.философией предшествовало серьезное изучение естественных наук (в 1912 Л. защитил диссертацию *О структурных изменениях растений в измененной среде*) и медицины. В 1927-28 выходит в свет первый том труда Л. *Исследования по феноменологии познания*, главной темой которого выступает проблема *вещи и ее свойств*. Уже в этом сочинении определение *свойств* вещей осуществляется на основе практического обращения с ними. Естественнонаучные иссследования Л., его ученичество у Гуссерля и А.Райнаха, а также его увлечение прагматизмом и экзистенциальной философией предопределяют смещение внимания Л. с феноменологического анализа познания на анализ языка как средства возможно более полного описания многообразия мира. Основным препятствием такому описанию Л. считает традиционную концепцию истинности и заключенное в традиционной логике представление о языке как совокупности нейтральных меток, *этикеток*, лишь отражающих определенное мыслительное содержание. Нацеленность логики на поиск *объективного содержания* речи приводит к тому, что вместо действительного человеческого языка ее объектом становится усеченный и препарированный язык: в логике не остается места вопросам, советам, просьбам, примерам, непроизвольным высказываниям, омонимам и т.д. Поиск оснований новой логики Л. ведет в том же направлении, в каком шел Георг Миш, пытавшийся *построить логику на почве философии жизни*. Эта логика получает название *герменевтической*. Ее разработке посвящен второй том *Исследований по феноменологии познания* *ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКОЙ ЛОГИКЕ* (1938).
Герменевтическая логика не довольствуется анализом готовых, ставших форм, но начинает с исследования ситуации, в том виде, как последняя отливается в слове. Выступая против стереотипного понимания слова как выражения некоего *объективного содержания*, Л. как и Хайдеггер, обращается к аристотелевскому понятию * логоса*, в котором слово и мысль находятся в неразрывном единстве. Л. не отрицает того, что слово может выступать в качестве знака, заместителя некоторого объекта, но обращает внимание на существование принципиально иного типа знаков. Понимание значения этих знаков предполагает определенное поведение. Исследуя всю совокупность знаков, используемых человеком в жизненно-практическом обиходе, Л. выявляет две различные установки бытия человека в мире: *деловое*(при котором человек, не соприкасаясь с вещами непосредственно, оперирует абстрактными понятиями, изучая последние сквозь призму той или иной науки) и *изначальное* (при котором человек находится один на один с вещами). Поскольку в последнем отношении человек выступает в качестве вопрошающего, герменевтическая логика соотносит любую речевую форму с тем *вопросом* , ответом на который она является. Оказываясь ответом на вопрошание, слово перестает быть нейтральным выражением внутреннего движения мысли или внешнего положения вещей. Слово есть *прорыв* в существовании человека. Однако, будучи ситуативным, слово есть лишь один из первых таких прорывов: оно проясняет ситуацию, *подводит меня к вещи*, но *не дает ее мне*. Анализируя эту особенность слова, Л. находит для языковой реальности инвариант феномена, используемого Дильтеем для анализа душевной жизни ее *контекстуальность*, *связность*, *взаимосвязь*, а Гуссерлем для анализа предметностей сознания (*горизонт*). Оригинальный сплав феноменологических и экзистенциально-герменевтических идей сделало мысль Л. особенно привлекательной в контексте философской герменевтики.
Werke. Fr./M., 1976-78.
O.-F. Bollnow. Studien zur Hermeneutik. Bd.2. Freiburg, Munchen, 1983.