АБСОЛЮТНОЕ ВРЕМЯ
(истинное математическое время» ньютоновской механики, которое, по определению И. Ньютона, «само по себе и по самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внеш не му, протекает равномерно, и иначе называется длительно стью»1. Идея А. в. генетически связана с аристотелевской реляционной концепцией времени как меры движения. Согласно Аристотелю, основными свойствами времени являются равномерность, общеизвестность и наибольшая простота. Движением, наиболее адекватно соответствующим этим качествам времени и поэтому способным быть естественным измерителем времени, с точки зрения Аристотеля, является суточное вращение последней, «восьмой» небесной сферы, или, иначе, «сферы неподвижных звезд». Но во II в. до н.э. выяснилось, что «восьмая» небесная сфера, помимо суточного вращения, обладает прецессионным движением, и поэтому для сохранения представления о равномерно вращающихся небесных сферах в аристотелевскоптолемеевской картине мира появляется помещаемая за «восьмой» не несущая на себе никаких небесных тел и, следовательно, недоступная для наблюдения «девятая» небесная сфера, которой и приписывается равномерное суточное вращение. Средневековые последователи Аристотеля под «истинным» временем начинают понимать время, отмеряемое суточным вращением «девятой» небесной сферы, а поскольку им могли пользоваться только астрономы при математических расчетах, то это «истинное» время начинает определяться как «математическое» время. Время же, которое в обыденной жизни измеряется чувственно воспринимаемыми движениями, признается неточным временем и получает наименование «физического» времени. Поскольку согласно аристотелевской физике, господствовавшей в европейских университетах до тех пор, пока ее не вытеснила ньютоновская физика, любое движение считалось возможным только под действием какойлибо движущей силы, то изменения переменных величин рассматривают в математике как результат равномерного течения «математического» времени. В итоге реляционное по своему происхождению «истинное» «математическое» время обретает черты субстанциальности. Во времена И. Ньютона подобное представление было общепринятым среди естествоиспытателей, и поэтому, вводя понятие времени, И. Ньютон оговаривается, что это понятие общеизвестно и нуждается только в некотором уточнении и более четком разграничении абсолютного и относительного времени. Таким образом, прототипом «абсолютного времени» ньютоновской механики явилось «истинное» «математическое» время средневековых перипатетиков, которое после крушения аристотелевско-птолемеевской картины мира потеряло связь с вращательными движениями небесных сфер и постепенно начало осознаваться как некое вездесущее абсолютно равномерное течение. См.: «Аристотелевское учение о времени как мере движения»; «Относительность равномерности времени». лит.: Аристотель. Физика / Сочинения в 4 т. Т. 3. - М.: Мысль, 1981. С. 59-262. Хасанов И.А. Время: природа, равномерность, измерение. - М., 2001. С. 64-116. //http://www.chronos.msu.ru/RREPORTS/khasanov_vremya/khasanov_ vremya.html Хасанов И.А. Феномен времени. Ч. I. Объективное время. - М., 1998. С. 47-112. //http://www.chronos.msu.ru/Public/khasanov_phenomen_vremeni.html Ильгиз А. Хасанов