- определил условия оборонительного союза между Россией и Турцией; подписан 8. VII в Константинополе чрезвычайным послом русского императора графом А. Орловым (см.) и русским посланником в Турции А. Бутенёвым с одной стороны и великим визирем Хюсревом Мехмедом пашой, начальником султанской гвардии маршалом Февзи Ахмедом пашой и министром иностранных дел Хаджи Мехмедом Акифом эфенди - с другой.
Во время египетского кризиса 1831-33 (см.) Николай 1 оказал султану Махмуду II действенную поддержку, отправив русские войска для защиты Константинополя от продвигавшейся к турецкой столице армии египетского паши. Политика русского правительства вытекала из его убеждения в большей выгодности для России иметь своим соседом слабую Оттоманскую империю, а не новые, жизнеспособные государства, которые возникнут в случае раздела Оттоманских владений, равно как из опасения, что победа Мухаммеда Али (см.) приведёт к созданию в Турции сильной власти и к установлению преобладающего влияния Франции на всём Ближнем Востоке. Вместе с тем русское правительство рассчитывало, что, поддержав султана, оно укрепит свои политические позиции в Турции и в частности обеспечит русские интересы в вопросе о проливах (см.). Что же касается султана и Порты, то они, ввиду поддержки Мухаммеда Али Францией и вследствие пассивности Англии и Австрии, считали сближение с Россией единственным средством для преодоления политической изоляции Турции. Поэтому султан принял предложение Николая I о присылке в Турцию русского флота и войск для помощи против Мухаммеда Али.
В апреле 1833 русские десантные части высадились на азиатском берегу Босфора - в местности, называемой Ункяр-Искелеси, преградив египетским войскам (которыми командовал сын Мухаммеда Али- Ибрагим паша) путь на Константинополь. Одновременно в Константинополь прибыл чрезвычайный посол Николая I А. Орлов. Столь очевидное усиление русского влияния вызвало резкое противодействие не только со стороны Франции, но и со стороны Англии, перешедшей теперь к активной антирусской политике.Стремясь уничтожить самый повод для пребывания русских войск в Турции, Англия и Франция потребовали от Махмуда II скорейшего примирения с Мухаммедом Али. Под давлением этих двух держав султан пошёл на серьёзные уступки своему вассалу. По соглашению, заключённому представителями султана с Ибрагимом пашой (в ставке Ибрагима паши, в г. Кютахья) в мае 1833, Мухаммед Али получал в своё управление не только Египет, но также Сирию с Палестиной и район Аданы. За это он обязывался признать сюзеренитет султана и удалить свои войска из Анатолии. Тем самым отпадала необходимость в пребывании русских войск в Турции.
После того как Ибрагим паша отвёл свои войска за Тавр, русские десантные части были посажены на суда для возвращения в Россию. Однако ещё до их ухода из Турции А. Орлов получил от султана согласие на заключение русско-турецкого союзного договора, который и был подписан 8. VII 1833 под именем У.-И. д.- по названию местности, где были расквартированы русские войска.
У.-И. д. в гласных статьях устанавливал, что "мир, дружба и союз будут навеки существовать" между Россией и Турцией и что обе стороны будут "согласоваться откровенно касательно всех предметов, которые относятся до их обоюдного спокойства и безопасности, и на сей конец подавать взаимно существенную помощь и самое действительное подкрепление" (ст. I). Договор подтверждал Адрианопольский трактат 1829 (ст. II) и другие русско-турецкие договоры и соглашения. Отмечая своё "искреннейшее желание обеспечить существование, сохранение и полную независимость Блистательной Порты", Россия обязывалась предоставить в распоряжение Порты необходимое количество вооружённых сил - "в случае, если бы представились обстоятельства, могущие снова побудить Блистательную Порту требовать от России воинской и морской помощи" (ст. III). Остальные гласные статьи У.-И. д. устанавливали распределение расходов по содержанию войск (ст. IV), восьмилетний срок договора (ст. V) и порядок ратификации (ст. VI). Наибольшее значение имела приложенная к У.-И. д. "отдельная и секретная статья". Она освобождала Турцию от оказания России помощи, предусмотренной в ст. I договора, но взамен налагала на Порту обязательство закрывать по требованию России Дарданельский пролив, "то есть не дозволять никаким иностранным военным кораблям входить в оный под каким бы то ни было предлогом".
У.-И. д. вызвал протесты Англии и Франции, сопровождавшиеся военно-морской демонстрацией у турецких берегов. В нотах, вручённых в октябре 1833 русскому правительству английским и французским поверенными в делах, говорилось, что "если условия этого акта вызовут впоследствии вооружённое вмешательство России во внутренние дела Турции, то английское и французское правительства почтут себя совершенно вправе поступать так, как если бы упомянутого трактата не существовало". В ответ Нессельроде заявил английскому и французскому правительствам, что Россия намерена точно выполнять У.-И. д., "поступая так, как если бы нот английского и французского поверенных в делах вовсе не существовало". Однако уже вскоре после подписания У.-И. д. Николай I ослабил его значение для России, заключив с Австрией Мюнхенгрецкую конвенцию (см.), связавшую свободу действий русской дипломатии на Ближнем Востоке. Затем в связи с возникновением нового конфликта между султаном и египетским пашой (см. <-41>>) Николай I предпочёл вовсе отказаться от У.-И. д., надеясь этим облегчить соглашение с Англией, направленное против Франции. Результатом такой политики Николая I было коллективное вмешательство европейских держав в конфликт между султаном и египетским пашой, а также заключение Лондонской конвенции 1841 (см.), которая установила международную регламентацию режима проливов и лишила Россию выгод, вытекавших из У.-И. д.