«ЛИШНИЙ ЧЕЛОВЕК»
«ЛИШНИЙ ЧЕЛОВЕК» - «ЛИ́ШНИЙ ЧЕЛОВЕ́К», социально-психологический тип, запечатленный в русской литературе 1‑й половины XIX в.; его главные черты: отчуждение от официальной России, от родной среды (обычно дворянской), чувство интеллектуального и нравственного превосходства над ней и в то же время душевная усталость, глубокий скептицизм, разлад слова и дела. Наименование «Л. ч.» вошло во всеобщее употребление после «Дневника лишнего человека» (1850) И. С. Тургенева, сам же тип сложился раньше: первое яркое воплощение Онегин («Евгений Онегин» А. С. Пушкина), затем Печорин («Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова), Бельтов («Кто виноват?» А. И. Герцена), тургеневские персонажи Рудин («Рудин»), Лаврецкий («Дворянское гнездо») и др. Черты духовного облика «Л. ч.» (подчас в усложненном и измененном виде) прослеживаются в литературе 2‑й половины XIX начала XX вв. В западноевропейской литературе «Л. ч.» в известной мере близок герой, вызванный к жизни «длительным похмельем» (К. Маркс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 8, с. 122) после буржуазной революции XVIII в., разочарованием в социальном прогрессе («Адольф» Б. Констана, «Исповедь сына века» А. де Мюссе; см. «Мировая скорбь»). Однако в России противоречия действительности, контраст «цивилизации и рабства» (см. А. И. Герцен, Собр. соч., т. 7, 1956, с. 205), неразвитость общественной жизни выдвинули «Л. ч.» на более видное место, обусловили повышенный драматизм и интенсивность его переживаний. На рубеже 5060‑х гг. революционно-демократическая критика (Н. А. Добролюбов), ведя наступление на либеральную интеллигенцию, заостряла слабые стороны «Л. ч.» половинчатость, неспособность к активному вмешательству в жизнь и т. д., однако при этом тема «Л. ч.» неправомерно сводилась к теме либерализма, а его историческая основа к барству и «обломовщине». В общем, более широком контексте литературного движения тип «Л. ч.», возникнув как переосмысление романтического героя, развивался под знаком реалистической характерологии. Существенным в теме «Л. ч.» был и отказ от просветительских, морализаторских установок во имя максимально полного и беспристрастного анализа, отражения диалектики жизни. Важно было в теме «Л. ч.» и утверждение ценности отдельного человека, личности, интерес к «истории души человеческой» (Лермонтов), что создавало почву для плодотворного психологического анализа и подготовляло будущие завоевания русского реализма.
Ю. В. Манн.