ХАБАРОВ, ЛЕОНТИЙ ("ПРЕВР. СУДЬБЫ")
- Отставной штабс-ротмистр. Служил в военной службе в Царстве Польском. "Отец привез Х., почти прямо из корпуса, в полк", "отдал его на руки начальства и, оставив сыну пятьсот рублей", "уехал". Молодой Х. скоро свыкся в полку со своими товарищами и производил также на начальство выгодное впечатление. Он был очень исправен по службе: не гулял, не пил, словом, был трезвым и исправным офицером. "Только денег у него было немного, вся беда заключалась в том", что "жить офицерским жалованьем ему трудно было и в деревне даже, где стоял их полк. Он стал ухитряться, как бы вести свои дела так, чтобы не затянуться в долги и поддержать свое достоинство офицера. Для этого он купил за сто пятьдесят рублей, разумеется, ассигнациями, молодую лошадь, выездил ее отлично и сбыл в другой полк уже за тысячу рублей". "Он служил усердно, узнал толк в лошадях, выезжал их, сбывал в другие полки и жил почти припеваючи". На смотру, в Варшаве, куда потребовали полк, Х. заметил великий князь Константин Павлович. - "Этого перевести в Варшаву, в мою гвардию", - сказал великий князь. "Когда полковой командир объявил Х. об этой милости, надеясь его обрадовать, он встретил, к удивлению, одно гробовое молчание офицера". - "Вы, кажется, Х., не рады этому случаю? - спросил он". - "Как не радоваться: только жить мне нечем будет здесь! Я бы попросил избавить меня от этой чести". "Полковой командир доложил об этом великому князю. Последовал приказ выдавать Х. вдобавок к жалованью по двести рублей в год". "Он промаячил еще кое-как года два, потом донес своему начальству, что он не может существовать в столице, и просил уволить его от военной службы, для определения к другим делам". "Кроме обыкновенного указа об отставке, великий князь дал ему свидетельство за собственноручной подписью в том, что он своею службою и поведением заслуживает полное одобрение и может исполнять все возлагаемые на него дела и поручения". С "этими документами" Х. и отправился в Петербург "просить места городничего в каком-нибудь уездном городе". "Министр принял его очень любезно и адресовал его к директору департамента". "Его имя и адрес записали и велели время от времени наведываться". "Кто-то надоумил его просить или искать (в другом ведомстве) места смотрителя какого-нибудь казенного заведения"; "наконец, по чьему-то совету он обратился к почтовому ведомству, выразив желание определиться почтмейстером в какой-нибудь уездный город". Но для Х. "не оказалось никакого места". После долгих поисков он поступил "управляющим домом к одному богатому человеку", но так как он был "очень исправен" и "усердствовал", то "нажил себе много врагов", и в конце концов хозяин распростился с Х. (Хозяин). Купец, к которому поступил Х., также расстался с ним "за неисправность", хотя Х. "был самый исправный" служака. После этого он нанялся "за рубль в сутки" в чернорабочие и вместе с другими "потянул лямку". Так проработал он дней двенадцать, и "от непривычного труда" "ладони у него покрылись мозолями". В Царском Селе, куда Х. отправился, сам не зная зачем, - он увидел Государя и, "собравшись с силами", "рассказал" "историю всего того, что он претерпел в Петербурге с тех пор, как оставил военную службу; как он в нескольких местах был записан кандидатом, где именно, как сначала секретари, потом швейцары отгоняли его от дверей, потом рассказал о частных своих занятиях, наконец перешел к работе у шпиля и в заключение показал свои дрожащие, покрытые мозолями руки". "Потрясенный нравственными впечатлениями, встречей с государем и словами его и Дибича, вследствие всего испытанного им, он заболел нервной горячкой и пролежал больной около шести недель". Государь пожаловал Х. "пять тысяч рублей ассигнациями", и "по выздоровлении" ему было обещано Дибичем место смотрителя работ при строящемся в Москве храме Спасителя". Х. вскоре там и "устроился".