Значение слова "АННА АНДРЕЕВНА СКВОЗНИКДМУХАНОВСКАЯ ("РЕВИЗОР")" найдено в 1 источнике

АННА АНДРЕЕВНА СКВОЗНИКДМУХАНОВСКАЯ ("РЕВИЗОР")

найдено в "Словаре литературных типов (авторах и персонажах)"
Жена городничего; по словам мужа, "немножко с придурью - такова же была ее мать". "Еще не совсем пожилых лет провинциальная кокетка". "Гадает на себя всегда на трефовую даму", хотя дочь и считает, что А. А. "больше червонная дама". "Думает, что имеет самые темные глаза". "Четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы". Хочет, чтобы дочь к приезду ревизора надела "голубое платье". "Оно тебе будет гораздо лучше, потому что я хочу надеть палевое: я очень люблю палевое". Заявляет дочери, что та "воображает, будто почтмейстер за ней волочится, а он просто делает тебе гримасу, когда ты отвернешься". Дочь утверждает, что Хлестаков "на нее глядел". А. А. говорит в ответ: "Пожалуйста, со своим взором подальше! Это здесь вовсе не у места: где ему смотреть на тебя? И с какой стати ему смотреть на тебя?" "Ну, может быть, один какой-нибудь раз, да и то так уже, лишь бы только: А, - говорит себе, - дай уже посмотрю на нее". Даже когда Хлестаков посватался к Марье Антоновне, желает подчеркнуть гостям, будто Хлестаков посватался исключительно из любви к ней. А. А. на протесты дочери отвечает: "Да, конечно... и об тебе было, я ничего этого не отрицаю", упрекает Авдотью за то, что у нее "в голове чепуха, все женихи сидят"; дочь упрекает "в проклятом кокетстве", в том, что она "жеманится перед зеркалом". У дочерей Ляпкина-Тяпкина, по ее мнению, "сквозной ветер разгуливает в голове". "Я не знаю, когда ты будешь благоразумнее? - говорит она дочери (последняя застала Хлестакова на коленях перед А. А.), - когда ты будешь вести себя, как прилично благовоспитанной девице; когда ты будешь знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках". "Ты берешь пример с дочерей Ляпкина-Тяпкина. Что тебе глядеть на них! Не нужно тебе глядеть на них. Тебе есть примеры другие - перед тобою мать твоя. Вот каким примерам ты должна следовать". После знакомства с Хлестаковым, говорит дочери: "Пойдем, Машенька! Я тебе скажу, что я заприметила у гостя такое, что нам вдвоем только можно сказать". - "Ах, какой приятный, - восхищается она Хлестаковым. - Я страх люблю таких молодых людей... Я просто без памяти... Я, однако ж, очень ему понравилась". Когда Хлестаков объясняется ей в любви ("с пламенем в груди прошу руки вашей"), А. А. отвечает: "Позвольте заметить: я в некотором роде... я замужем". Вбежавшей дочери А. А. делает выговор: "Ну что ты? к чему? зачем?... Ну что ты нашла такого удивительного?" На заявление Хлестакова о том, что он просит руки дочери, А. А. "с изумлением" говорит: "Так вы в нее?" Рассказывая гостям, как произошло сватовство, А. А. так передает слова Хлестакова: "Я, А. А., из одного только уважения к вашим достоинствам..." "Вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: "А. А., не сделайте меня несчастнейшим! Согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью кончу жизнь свою". Хлестаков в письме отзывается об А. А. так: "думаю (начать) прежде с матушки, потому что, кажется, готова сейчас на все услуги". А. А. убеждена, что ее дочь спорщица - "только бы поспорить". "Ах, маменька, - говорит дочь. - Кто-то идет, вон в конце улицы". - "Где идет? У тебя вечно какие-нибудь фантазии". - "Ну да, идет". - "Кто же это идет?.. во фраке?.." - "Это Добчинский, маменька!" - "Какой Добчинский! Тебе всегда вдруг вообразится этакое... совсем не Добчинский..." - "Право, маменька, Добчинский!" - "Ну, вот нарочно, чтобы только поспорить... Говорят тебе, что не Добчинский!" - "А что? а что, маменька? Видите, что Добчинский?" - "Ну да, Добчинский, теперь я вижу, - из чего же ты споришь?" Над мужем А. А. "берет иногда власть потому только, что тот не находится, что отвечать ей: но власть эта распространяется только на мелочи и состоит в выговорах и насмешках". Когда посватался Хлестаков и шли разговоры о перемене положения, городничий постоянно спрашивает А. А.: "Как ты думаешь, Анна Андреевна?" "А, Анна Андреевна?" Когда А. А. говорит ему: "Ты простой человек, никогда не видал порядочных людей", муж возражает: "Я сам, матушка, порядочный человек", но простоту свою по сравнению с А. А. не отвергает. - А. А. "воспиталась наполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей". "Так вы пишете, - говорит она Хлестакову. - Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?" Ей знакомо имя "барона Брамбеуса". Она читала "Юрия Милославского", но не помнит имени автора. С полным доверием слушает слова Хлестакова: "Все, что было под именем барона Брамбеуса, "Фрегат Надежды" и "Московского телеграфа" - все это я написал". В разговоре с Хлестаковым употребляет иностранные слова: "Я думаю, вам после столицы вояжировка показалась очень неприятной"; "вы делаете декларацию насчет моей дочери". - "Какое тонкое обращенье! - говорит она о Хлестакове. - Сейчас можно увидеть столичную штучку. Приемы и все это такое..." Когда Хлестаков бросился перед ней на колени, она восклицает: "Как, вы на коленях? Ах, встаньте, встаньте! Здесь пол не чист". "Что, он полковник?" - спрашивает А. А. первым делом о ревизоре. "Кто он такой, генерал?" "К твоему барину слишком, я думаю, много ездит графов и князей?" "Какой чин на твоем барине?" "А как он дома - в мундире ходит?" - выпытывает А. А. у Осипа. Городничий упрекает ее: "Ты с ним (Хлестаковым) обращаешься, как с каким-нибудь Добчинским", но А. А. отвечает: "Я никакой совершенно не ощутила робости: я просто видела в нем образованного светского высшего тона человека, а о чинах его мне и нужды нет". "Ну, признайся откровенно, - говорит ей муж после сватовства Хлестакова: - тебе и во сне не виделось?" - "Совсем нет: я давно это знала. Это тебе в диковинку, потому что ты простой человек, никогда не видал порядочных людей". Городничий не знает еще, как быть дальше: здесь жить или в Петербурге. "Натурально в Петербурге, как можно здесь оставаться?" "Мы теперь в Петербурге намерены жить, - говорит она гостям. - A здесь, признаюсь, такой воздух... деревенский уж слишком... признаюсь, большая неприятность". Когда городничий говорит: "что и городничество тогда к черту". - Натурально, что за городничество! - "Можно влезть в генералы?" - Еще бы, конечно можно..." "Вот и муж мой, - заявляет А. А., - он там получит генеральский чин". - "Я не иначе хочу, чтоб наш дом был первым в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза (зажмуривает глаза и нюхает). Ах, как хорошо!" "Жизнь нужно совсем переменить... Твои (т. е. мужа) знакомые будут не то, что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника: напротив, знакомые твои будут с самым тонким обращением: графы и все светские". Как будет держать себя в этом обществе А. А. не беспокоится: ее смущает муж: "Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не услышишь". - "Ах, Боже мой! Какие ты, Антоша, слова отпускаешь!" - восклицает она при объяснении городничего с купцами. Когда Коробкин просит городничего оказать в Петербурге протекцию его сыну и городничий соглашается, А. А. заявляет: "Ты, Антоша, всегда готов обещать. Во-первых, тебе не будет времени думать об этом. И как можно и с какой стати себя обременять этими обещаниями?" "Можно, конечно, да не всякой мелюзге оказывать покровительство". Поэтому поводу одна из гостий замечает: "Да она (т. е. А. А.) всегда такова была; я ее знаю: посади ее за стол, она и ноги свои..." - А. А. "очень любопытна". "Где ж, где же они? Ах, Боже мой, - кричит она, узнав о приезде ревизора, - Антоша, куда, куда? Что, приехал? Ревизор? С усами? С какими усами?" Дочь говорит: "Через два часа все узнаем". "Через два часа! Покорнейше благодарю! Вот одолжила ответом. Как ты не догадалась сказать, что через месяц еще лучше можно узнать!" - и посылает Авдотью "подсмотреть в щелочку". "Глаза какие, черные или нет", "молодой или старый? Брюнет или блондин?" - спрашивает она у Добчинского. "Такой глупый! - говорит она о Добчинском: - до тех пор, пока не войдет в комнату, ничего не расскажет". Когда было прочитано письмо Хлестакова и недоразумение с ревизором стало очевидным, А. А. растерянно спрашивает: "Но это не может быть, Антоша: он обручился с Машенькой".

T: 13