город в Северной Осетии, ставший известным во всем мире после, пожалуй, одной из самых страшных в истории современной России трагедий, глубоко потрясших не только российскую, но и мировую общественность.
В праздничный день — День знаний, в начало учебного года, 1 сентября 2004 г. в 9.08 группа вооруженных террористов, действовавших по приказу Ш. Басаева, подъехала на автомобиле ГАЗ-66 к школе № 1 в Беслане, где проходила торжественная линейка, и начала захват школы, загнав детей, их родителей и учителей в спортзал.
В тесном помещении было собрано более 1000 человек. Мужчин, оказывающих сопротивление или просто выражающих недовольство, убивали на месте. После этого террористы начали минировать помещение. К 11.30 школу окружили части 58-й армии и весь личный состав бесланской милиции. Позднее к ним присоединились бойцы спецподразделений ФСБ «Альфа» и «Вымпел». Вокруг школы собирались родственники заложников, многие были вооружены.
Тем временем боевики готовились к длительной осаде, используя для работы плененных.
Во второй половине дня в антикризисном штабе собрались президент Северной Осетии А. Дзасохов, спикер парламента Т. Мамсуров, глава УФСБ В. Андреев и пр. К ночи приехал известный детский врач Леонид Рошаль, который уже выступал в качестве переговорщика во время теракта на Дубровке.
Террористы не выдвигали никаких требований, отказались давать пищу и воду заложникам и отпустить хотя бы грудных детей. На второй день многие дети начали падать в обморок. В переговоры вступил экс-президент Ингушетии Р. Аушев, добившийся освобождения 12 женщин с 15-ю грудными детьми.
Главарь боевиков Р. Хучбаров заявил, что даст детям пить только тогда, когда президент В. Путин объявит по телевидению о независимости Чечни.
Утром 3 сентября в Беслан из Владикавказа были подтянуты танки и БТР. Террористы разрешили службам медицинской помощи забрать начавшие разлагаться трупы 21 убитого заложника.
В 13.01 в школе разорвалась первая из самодельных бомб, через четыре минуты — вторая. Началась беспорядочная стрельба как со стороны вооруженных местных жителей, так и со стороны боевиков, во время которой федеральные силы были вынуждены начать незапланированный штурм здания. Часть заложников предприняла попытку к бегству, террористы стреляли им в спину. В школе начался сильный пожар. Намереваясь спасти своих близких, в школу бросились ополченцы. Террористы оказывали ожесточенное сопротивление, прикрываясь заложниками.
К двум часам ночи 4 сентября террористов полностью уничтожили. Бой длился 13 часов. В результате теракта погибло и позднее скончалось от ранений 333 человека, в т. ч. 186 детей. Среди погибших также 2 сотрудника МЧС, 10 сотрудников спецназа ФСБ России и житель Беслана, принимавший участие в спасении заложников.
Всего в школе террористами было захвачено 1128 заложников. В ходе штурма был убит 31 террорист, один взят живым.
В мае 2005 г. во Владикавказе начался суд над единственным оставшимся в живых террористом. Уроженцу села Энгеной Ножай-Юртовского района Чечни Нурпаши Кулаеву были предъявлены обвинения по восьми статьям УК РФ (убийство, бандитизм, терроризм, захват заложников и др.). 26 мая 2006 г. Верховный суд Северной Осетии признал Кулаева виновным по всем статьям предъявленных ему обвинений и приговорил его к пожизненному заключению.
Бесланская трагедия, еще не успев закончиться, стала предметом для многочисленных политических спекуляций со стороны как западных врагов России и российской «либеральной» оппозиции, так и откровенных шарлатанов типа Г. Грабового, пообещавшего матерям Беслана оживить их детей.
Западная пресса, вместо того чтобы выразить хоть немного сочувствия россиянам, заявила, что ответственность за бойню лежит не на террористах, а на президенте России В. Путине. То же мнение пытались навязать и финансируемые Невзлиным российские оппозиционеры, хищнически стремящиеся получить политические дивиденды на бесланской крови. Спекулируя на слезах матерей, они пытались мобилизовать их для решения политических задач и использовать их как фундамент для строительства «обновленной оппозиции» взамен той, что успешно дискредитировала себя в течение последних лет.
Из-за подрывной деятельности правозащитной организации «Голос Беслана» Марины Литвинович сложилась абсурдная ситуация, когда гнев объединенных общим горем матерей был направлен не на убийц, а на государство, не сумевшее, по их мнению, предотвратить трагедию. Именно этого, по сути, и добивались боевики, изначально не выдвигавшие никаких требований и не торговавшиеся.
Нельзя не обратить внимания на тот факт, что захват заложников произошел через три дня после президентских выборов в Чечне и всего через несколько часов после окончания российско-германо-французской встречи в верхах в Сочи, которая приветствовала политическую нормализацию в Чечне.
После теракта его организатор Ш. Басаев был назначен вице-премьером чеченского правительства в изгнании, опирающегося на Американский комитет за мир в Чечне, курируемый бывшим советником по национальной безопасности США З. Бжезинским и располагающегося в помещениях «Фридом Хаус» бывшего директора ЦРУ Дж. Вулси.
По мнению западных аналитиков, теракт в Беслане был частью «большой игры», в которой шло противоборство крупных держав за контроль над Кавказом и ресурсами Каспия.
В 2004–06 гг. на восстановление Беслана российским правительством было выделено 1,4 млрд рублей. К настоящему времени восстановительные работы закончены, в т. ч. отстроено несколько жилых домов, две общеобразовательные школы, два детских сада и многопрофильный медицинский центр.