АРИСТ ("МОЛОДЫЕ СУПРУГИ")

- "Сущий ветрогон". - "Уверенный, что он женою обожаем, что ясных дней его ничто не помрачит, в беспечности благой живет, как Сибарит: вседневны ласки он с холодностью приемлет" - так характеризует А. Сафир. По собственным словам, "от света не отстал". Любит жену "по чести". "Любовь моя к жене род страсти, обожание, - говорит он, - меж тем приятнее, когда мы не вместе". "С женою разговор едва ли нахожу", "хожу по комнате, глазею с час в окно; скажу ей что-нибудь, - она мне потакает, и речь в устах моих, не кончась, замирает. У нас с Эльмирою эмблемой приняты не розаны, мой друг, a маковы цветы". "Единобразие скушно" и "тягостно согласие всегдашне". Проводит "время в забытьи" с Аглаей; на балу "с Аглаей все шептал и танцевал нарочно", чтобы вызвать в Сердаликове чувство ревности, "но ныне, как в суде, мое решают дело и может приберут имение к рукам, я вместо, чтоб скакать по стряпчим, по судам, платить и кланяться, к прелестнице поеду". "Доволен тем", что Эльмира "любит лишь" его. "Однако, - говорит он, - хотел бы я в Эльмире все видеть способы искусства, средства в мире рядиться, нравиться - приятной, ловкой быть; a более еще, чтоб таковой прослыть, чтоб рой любовников при ней был ежечасно, но ею презренный, рой жалкий и несчастный; а я бы думать мог на этот бал смотря: "старайтесь круг ее, а наслаждаюсь я". Узнав о решении Эльмиры "переменить образ жизни" и вновь показаться в свет, А. с грустью вспоминает о том, что когда-то "блаженство обретал" он "на ее груди"; "смиренный, тихий нрав, испытанный во многом, любви достаточным казался" ему "залогом"; "я так уверен был, беспечен, что, ей-ей, в объятиях ее не помышлял об ней! Внезапно кротость та пожертвована вздору, Эльмира вне себя от шляпки, от убору, она сбирается на бал, а я, сказать стыжусь, и в провожатые уж боле не гожусь". Когда же Эльмира скрывает от него деловое письмо, А., подозревая ее в гнусных замыслах, в бешенстве кричит на нее: "как заблуждения дерзаете равнять мои вы с вашими? Иль вам растолковать! Мои суть шалости, а ваши - преступленья". "Письмо я требую, прошу его от вас не для того, чтобы с сей вывеской тотчас повсюду разглашать ваш стыд, мое бесчестье. И вскоре без меня о том пройдет известье, над этим случаем свет едкость изострит, печальну истину раскрасит, распестрит, еще похвалит вас, что мужа обманули. Нет! лучше припасу две роковые пули - одну бездельнику, другую для себя". Узнав же, что письмо - деловое и сама Эл. хлопотала о спасении его имения, становится на колени, говоря: "что требуешь? скажи: чтоб удалился я в леса дремучие, в безлюдные края? мой друг, изволь; и там забуду я в тобою веселья бурные, утраченные мною".